В винном магазине народ, гам и суета. Утомлённый дядька, ероша рукой волосы, примятые вязаной шапкой, сверяется со списком: «Так, два «Ноя»… не, не — два ящика «Ноя», пять «Абрау», не, не ящиков, бутылок, шампанское у нас только главбух пьёт, не, водочку не надо, водочку спонсор подкатит».Яркая и всё ещё молодая брюнетка (Как ей это удаётся?): «Саш, возьми там три шампанского». «Какого?» «С зелёной этикеткой». «Ты чё? Вот такое же по семьсот, а твоя этикетка — тыща триста!» «Такое же» ты сам пей. Купи и пей. А я в Новый год буду — с твоими, между прочим, друзьями — пить за тыщу триста!» «Блин… Ну оно правда такое же!» «Саш, хорош скряжничать, а? Кстати, Петя пьёт красное, подбери ему красненького бутылочку». «Петя? Петьке? Щас! Да водочки они все выпьют как миленькие!» «Так, ясно, девушка, какое красное хорошее вино вы посоветуете для ценителя?» Девушка (не моргнув глазом переходит к полке «Тоскана»): «Я вот это посоветую. Может, чуть плотноватое, но букет изысканный. С черникой в послевкусии». «Ой, то, что надо, Петя обожает послевкусие.» «Мать, ты чё? Ты ценник видела? Свет, ну ценник же конский! Две семьсот! Черника! Да Петька понты кидает, ему что черника, что синявка. Что я Петьку не знаю?» «Саш, это ты у нас в девяностых застрял, а Пётр отлично во всём разбирается». «Во всём? Это в чём — во всём? Опять, что ли, началось?» «Саша, не скандаль, плати и пойдём.» Невнятное бурчание. «Саша!» Продавщица: «Спасибо за покупку!» Саша: «Вам спасибо, мадмуазель. Счастливого нового года! Успехов в труде и личной жизни! Мужа хорошего. Не жадного». Продавщица смеётся и подмигивает Свете. «Привет Пете», — так и подмывает брякнуть, но я предусмотрительно молчу.
