Сейчас вспоминают, когда виделись последний раз с сорокаоднолетним Никитой Исаевым, который умер ни с того, ни с сего в вагоне поезда Тамбов — Москва (он правда много ездил по России, молодец он был насчёт этого). О чем говорили. Мы с ним на ток-шоу пересекались, где в эфире собачились по Станиславскому. По мере сил и в рамках ролевой игры, а в перерыве толковали, как люди. Последний раз Никита в запале — это его наилучшее и самое мешавшее ему двигаться вверх состояние — предсказывал, что кое-кому «зажмут кутикулы». В перерыве я заметил Никите, что, скорее всего, это будут тестикулы. Он тут же продемонстрировал, что отлично понимает, где споткнулся, процитировав Пушкина «Быть можно дельным человеком, но думать о красе… э-э… ногтей». И выразил абсолютную уверенность, что «кроме тебя, Володя, ни по ту, ни по эту сторону экрана мою оговорку не заметит». Посмеялись.
Мало кто знал, насколько амбициозные планы Никита строил, пытаясь пробиваться в политике непростой стезёй парня, имеющего тестикулы, «говорящего правду», но не минирующего действующую власть. В целом системного, но молодого и горячего. Образованного. Современно-циничного, как те, кто уже у власти. Но сильнее топит за народ, которому надо помочь понять, в какой каше он живёт. А это дело страшно нервное. То зовут на ТВ, то козни строят. Помирать вообще как-то несправедливо, а уж на 42-м… Это, получается, в его годы я утром у «Белого дома» только через трупики бомжей перешагивал и пережидал за краем бетонной стены короткую автоматную очередь? А сколько всего ещё было!
С тех пор я не сильно поумнел, а Никита мог, но здоровье надо иметь железное. Лишнего не пить, не курить и не вдыхать. Никите вечный покой, а вы, молодые, берегите себя: может, ну её к чёрту, политику эту?
