То, что мы называем по-простому Яблочным Спасом, у христиан именуется Преображением Господним и является мероприятием крайне серьезным: дело в том, что незадолго до своих искупительных страданий Иисус направился с тремя учениками на гору Фавор и там преобразился. То есть просиял светом, предстал в белых одеждах.Позже описанных в перестроечном романе. А на встречу к нему пришли пророки Илья и Моисей. Больше всех встрече обрадовался ученик Петр: общество столь уважаемых собеседников так его поразило, что он предложил всем тут и поселиться. На что Христос, вздохнув, ответил: нет, друг мой, не такова наша доля, впереди тяжелые испытания. «Слушайся его!» — добавил с небес сам Господь, решивший присоединиться к беседе, и Петр усовестился. А потом Христа распяли — и лишь после воскресения его Петр сотоварищи получили возможность огласить все происшедшее с ними на горе Фавор: мог бы человек проводить время в райских кущах, за приятными беседами, а он выбрал Голгофу… «Только русский, милостивый Бог сумел из этой душераздирающей истории сотворить праздник душистых яблок и полнокровного летнего изобилия», — умиротворенно думал Дормидонт Народный, наш поэт от сохи, собираясь писать вирши. Он грыз кисло-сладкий белый налив, а за окном истекал теплый август, которому в России последние годы так не хватало Спаса…

Мое яблоко медленно крутится,

И поет из яблока Пол,

Словно лошадь в яблоках улица,

По которой мы шли из школ.

Ели яблочки с нами девочки,

И блестели губы у Тань,

И приклеившиеся семечки

Перехватывали гортань.

Мое яблоко было разное —

То оскоминой для губы,

То катилось себе, распрекрасное,

По тарелке моей судьбы.

В это яблоко червь сомнения

Не закрался, как ни юлил,

Я в чудесные верил спасения,

Приближал их по мере сил.

Я не верю раздорам яблочным,

Мне партийный не нужен фрукт,

Я хочу, чтоб порядком явочным

В сад ко мне заявился друг.

Что про яблоки знают явлики?

Жизнь совсем не Ньютона бином,

Когда держишь моченое яблоко

Под граненый с хлебным вином.

Пьем за всех — кто по морю и по суху

«Ту» ведут ли, «Приз» ли, «КамАЗ».

Пусть придет к ним, как к тем подводникам,

Их нежданный Яблочный Спас.

Мое яблоко греется углями,

Запекаясь в русской печи,

Мое сердце ночами гулкими

Соловьем августейшим молчит.

Мое яблоко медленно падает,

Я глотаю последний мёд,

И на сердце осенней радости

Самый сладкий, прощальный гнёт.